«Довод»: Кристофер Нолан как главный пророк современности

3 сентября на экраны российских кинотеатров выходит «Довод» — один из самых ожидаемых фильмов года, снятый культовым режиссёром Кристофером Ноланом. «Я люблю кино» уже посмотрел новую картину и готов поделиться впечатлениями.

Всё сложно

Сразу скажем, что фанатов Нолана «Довод» не разочарует: это лента в духе самых головоломных работ режиссёра, вроде «Начала» и «Помни», и с большой долей вероятности вам понадобится второй просмотр, чтобы уложить всё по полочкам в своей голове.

Фильм повествует о приключениях некоего безымянного агента спецслужб (Джон Дэвид Вашингтон), которому поручают разобраться со странным явлением инверсии времени — когда что-то происходит в обратном порядке и что показали уже в трейлере. В результате герой оказывается втянут в закрученную шпионскую интригу с участием русского олигарха, его английской жены, индийского торговца оружием и невидимых кукловодов, а помогает ему обаятельный коллега по ремеслу (Роберт Паттинсон).

В «Доводе» можно найти много параллелей как с прочими фильмами Нолана, так и с картинами других авторов на схожую тему — например, с «Петлёй времени» и «Терминатором» — но в данном тексте мы обойдёмся без спойлеров.

По духу новое творение режиссёра напоминает классические шпионские фильмы, и так оно и было задумано. «Джеймс Бонд» + «Начало»: это и есть самая краткая и ёмкая формула «Довода».

Отдельно стоит упомянуть зрелищный экшен: сцена автомобильной погони запомнится не меньше, чем аналогичный эпизод из второй «Матрицы», а финальная боевая операция продумана куда интереснее, чем унылое ковыряние в снегу в том же «Начале».

Социальная ответственность

Нолан всегда был человеком «не от мира сего», далёким от политкорректности, «остросоциальности» и прочих сиюминутных ценностей, однако Голливуд заставил прогнуться и его. Во всяком случае, трудно объяснить чем-то другим выбор исполнителя главной роли: темнокожего актёра, неспособного изобразить какие-либо сложные эмоции и не обладающего при этом особой харизмой. Другими словами, Джон Дэвид Вашингтон не обладает всем тем, что в избытке досталось его отцу, Дензелу Вашингтону, однако уже сыграл в таком громком проекте, в каких папе не доводилось сниматься за всю карьеру — сложно представить более наглядную иллюстрацию социальных перемен, произошедших в США.

Не хотим показаться расистами, но невзрачность Джона особенно заметна на фоне игры белых актёров: герои Кеннета Браны, Элизабет Дебики и Роберта Паттинсона просто-таки источают индивидуальность. В общем, перед нами тот случай, когда из «Начала» изъяли Ди Каприо и заменили «кандидатом по квоте».

В чём секрет Нолана?

Кристофер Нолан — не совсем режиссёр. Он скорее инженер, вычерчивающий сюжеты своих фильмов с линейкой и циркулем и лишь в последний момент добавляющий в них брызги красок, щепотку эмоций и прочую ненужную ерунду. Например, в «Доводе» есть красивая одинокая героиня и мужественный герой, но романтика между ними остаётся в зачаточном состоянии. И это хорошо, потому ни в одном фильме Нолана не было удачной любовной линии: невеста Бэтмена в «Тёмном рыцаре» настолько мешала режиссёру, что он с радостью её убил, конвертировав романтику в трагизм, а тема любви в «Интерстелларе» и вовсе вылилась в невозможно слащавые монологи незрелого подростка.

Так что же, неужели секрет Нолана только в сложных сюжетах, дающих зрителям чувство причастности к своеобразному клубу интеллектуалов, разгадывающих заумные ребусы? Вряд ли. Должно быть ещё что-то, менее рациональное, ведь культ не может возникнуть только на основе ума.

Можно сказать, что своим ритмом и перенасыщенностью фильмы Нолана удивительно соответствуют времени, в котором живут его зрители. Вокруг нас всё так же несётся вперёд с непостижимой скоростью и мы, честно говоря, мало что понимаем в происходящем — разве что делаем вид. В этом смысле все мы живём внутри фильма Нолана, и классическое, размеренное, линейное кино явно устарело, чтобы выразить эту реальность.

Однако есть и ещё что-то. Картины Нолана полны глубокого пессимизма, а позитивный посыл в них возможен только как преодоление этого деструктивного начала. Rage, rage against the dying of the light — это заклинание из «Интерстеллара» можно поставить эпиграфом ко всем фильмам режиссёра.

Нолан — творец эпохи заката, когда внешний блеск и могущество цивилизации всё менее могут скрыть её внутреннюю пустоту, когда люди уже не способны говорить о любви без циничной усмешки, когда смыслов и ориентиров не осталось настолько, что приходится искать их в цвете кожи и прочей поверхностной шелухе. И всё творчество столь умного интеллектуала Нолана — на самом деле лишь голая эмоция или даже голый рефлекс, попытка сбежать из этого обыденного апокалипсиса куда-то туда, к умирающему свету. А такая попытка, конечно, не могла не сделать из этого талантливого инженера самого настоящего пророка.