62
Шел снег, а я стоял в очереди за iphone x. Сутки с друзьями простояли, холодно — не передать, хорошо, термосы были у всех.
Устали, замерзли, но дождались. Наконец начали пускать. А перед нами мальчик стоял, ну такой... Знаете, детей, которые стоят за 64 gb — их же сразу видно. Белый, бескровный, одежда ношеная, кедики худые, сам синий, бороденка рыжая, татухи из прошлогодней коллекции.
Только дошел он до прилавка, а на нем с 64 gb и закончились. Он смотрит на продавца и начинает плакать. Натурально. Слезами. Как над белым бимом черное ухо совки плакали. Потом протягивает свои мятые 85 тысяч и тихо говорит: мне мама только на 64 gb дала, у нас больше нету, мы бедно живем, по понятным каждому порядочному человеку причинам.
Короткая заминка и продавец, сука холеная, кидает ему эти деньги назад и презрительно так: на 256 gb 99 тысяч надо, я что ли за тебя доплачивать буду, нищебродина?
А мальчик совсем расплакался. И так мне противно стало и больно. На моих глазах убивали мечту.
Заплатил за ребенка, вышел, начал вейпать и не могу — руки трясутся, в глазах круги. А мальчик догнал меня, за плечо трогает робко и шепчет доверчиво, как своему, как другу: «крым не наш». И сразу легче на душе стало, потеплело сразу на сердце.
К мальчику подошла девочка — хрупкий человечек, с умными сияющими глазами и светлым породистым макбуком, коих так трагически немного в этой стране распоясавшейся винды и непросыхающего андроида, и они пошли по аллее рука об руку. А я смотрел им вслед, парил и думал.
Пройдет немного времени и этот мальчик станет совсем взрослым. Слышишь, путен? Он станет взрослым и сильным, но никогда не забудет тебе своего унижения. И этих слез своих не забудет. Тебе страшно, путен? Тебе должно быть страшно.
А ты, мальчик, помни, у Родины всегда на тебе 64 gb заканчиваются, всегда.
Устали, замерзли, но дождались. Наконец начали пускать. А перед нами мальчик стоял, ну такой... Знаете, детей, которые стоят за 64 gb — их же сразу видно. Белый, бескровный, одежда ношеная, кедики худые, сам синий, бороденка рыжая, татухи из прошлогодней коллекции.
Только дошел он до прилавка, а на нем с 64 gb и закончились. Он смотрит на продавца и начинает плакать. Натурально. Слезами. Как над белым бимом черное ухо совки плакали. Потом протягивает свои мятые 85 тысяч и тихо говорит: мне мама только на 64 gb дала, у нас больше нету, мы бедно живем, по понятным каждому порядочному человеку причинам.
Короткая заминка и продавец, сука холеная, кидает ему эти деньги назад и презрительно так: на 256 gb 99 тысяч надо, я что ли за тебя доплачивать буду, нищебродина?
А мальчик совсем расплакался. И так мне противно стало и больно. На моих глазах убивали мечту.
Заплатил за ребенка, вышел, начал вейпать и не могу — руки трясутся, в глазах круги. А мальчик догнал меня, за плечо трогает робко и шепчет доверчиво, как своему, как другу: «крым не наш». И сразу легче на душе стало, потеплело сразу на сердце.
К мальчику подошла девочка — хрупкий человечек, с умными сияющими глазами и светлым породистым макбуком, коих так трагически немного в этой стране распоясавшейся винды и непросыхающего андроида, и они пошли по аллее рука об руку. А я смотрел им вслед, парил и думал.
Пройдет немного времени и этот мальчик станет совсем взрослым. Слышишь, путен? Он станет взрослым и сильным, но никогда не забудет тебе своего унижения. И этих слез своих не забудет. Тебе страшно, путен? Тебе должно быть страшно.
А ты, мальчик, помни, у Родины всегда на тебе 64 gb заканчиваются, всегда.
Новости партнёров
реклама
