9610
34
Звездный Войны - легендарная фантастическая сага, задуманная и позже воплощенная в жизнь режиссёром Джорджем Лукасом и ставшая позднее одним из шедевров научно-фантастического кино. Данный пост я хотел бы посвятить истории создания этого культового фильма, рассказать несколько интересных фактов, а также показать вам раритетные арты.
Идея снять фантастический фильм пришла к Джорджу Лукасу еще в годы учебы, когда он работал над своим студенческим проектом «Электронный лабиринт ТНХ 1138: 4ЕВ». Идея постепенно обретала форму, но только после знакомства Лукаса с фильмом Акиры Куросавы «Скрытая крепость» у идеи появился сюжет. В 1971 году, когда Лукас работал над фильмом «Американские граффити», появились первые наброски сценария будущего шедевра. Вся история укладывалась на 12 листах под довольно абсурдным названием: «История Мэйса Уинду, преподобного Джедай-бенду, родственника Исиби Си-Джи Тейпа, ученика великого Джедая».
Параллельно Лукас работал над сценарием фильма «Апокалипсис сегодня», который ему так и не удалось снять (кино, как мы знаем, было снято Фрэнсисом Фордом Копполой одновременно с «Новой надеждой»). Позже Лукас прочитал несколько книг по мифологии, в том числе Джозефа Кэмпбелла, и решил, что его сюжет совпадает с теорией, разобранной в «Герое с тысячью лицами», поэтому стоит еще усилить сходство. За следующие 6 лет история претерпевает значительные изменения. Например, вначале принцесса Лейа Агилайя летела на «Звезду смерти» спасать своего брата Люка Старкиллера, Хан Соло и Оби-Ван Кеноби были одним персонажем, а весь актерский состав планировалось импортировать из Японии.
На одном из этапов Лейя и Люк поменялись местами, Кеноби и Соло оказались абсолютно разными персонажами, причем не только по возрасту и содержанию, но и по национальности: на роль Кеноби Лукас мечтал взять любимого актера Куросавы Тоширо Мифуне, а на роль Хана Соло предполагалось найти чернокожего.
К середине 1974 года вторая версия сценария «Звездных войн» была написана, но студия все никак не могла определиться, сколько же будет стоить производство ленты, потому что никто не знал, как он будет выглядеть. На самом деле «Фокс» надеялись, что Лукасу надоест пробивать стену, он смирится с невозможностью снять фильм и исчезнет с их горизонта. Видимо, они не знали, с кем связывались.
Параллельно Лукас работал над сценарием фильма «Апокалипсис сегодня», который ему так и не удалось снять (кино, как мы знаем, было снято Фрэнсисом Фордом Копполой одновременно с «Новой надеждой»). Позже Лукас прочитал несколько книг по мифологии, в том числе Джозефа Кэмпбелла, и решил, что его сюжет совпадает с теорией, разобранной в «Герое с тысячью лицами», поэтому стоит еще усилить сходство. За следующие 6 лет история претерпевает значительные изменения. Например, вначале принцесса Лейа Агилайя летела на «Звезду смерти» спасать своего брата Люка Старкиллера, Хан Соло и Оби-Ван Кеноби были одним персонажем, а весь актерский состав планировалось импортировать из Японии.
На одном из этапов Лейя и Люк поменялись местами, Кеноби и Соло оказались абсолютно разными персонажами, причем не только по возрасту и содержанию, но и по национальности: на роль Кеноби Лукас мечтал взять любимого актера Куросавы Тоширо Мифуне, а на роль Хана Соло предполагалось найти чернокожего.
К середине 1974 года вторая версия сценария «Звездных войн» была написана, но студия все никак не могла определиться, сколько же будет стоить производство ленты, потому что никто не знал, как он будет выглядеть. На самом деле «Фокс» надеялись, что Лукасу надоест пробивать стену, он смирится с невозможностью снять фильм и исчезнет с их горизонта. Видимо, они не знали, с кем связывались.
×
Ральф МакКуорри
Еще в 1973 году через друзей Лукас познакомился с промышленным дизайнером Ральфом МакКуорри, который работал в компании Boeing, а позже рисовал иллюстрации к высадке экипажа «Аполлона» на Луне.
Ральф МакКуорри родился 13 июля 1929 года в городке Гэри штат Индиана (США). После окончания школы он учился в колледже Искусств и в 1950 году его приняли на работу в компанию Boeing в Сиэтле, где он оказался самым молодым из пятидесяти дизайнеров. Сразу же после трудоустройства его призвали в армию, и он даже побывал на линии фронта во время корейского конфликта. Там он был ранен в голову и если бы пулю в конце концов не остановила подкладка шлема, то не видать бы нам никаких «Звездных войн». После демобилизации он поступил в Арт центр, где изучал промышленный дизайн и рекламу. В начале 60-х Ральф переехал в Лос-Анджелес, где работал в компании Reel Three.
Художник тогда написал концепт-картины для так и нереализованного кинопроекта Мэттью Роббинсона и Хэла Барвуда «Звездный танец», которые очень понравились Джорджу. И когда пришло время искать дизайнера, который бы «продал» фильм студии, Джордж направился прямиком к МакКуорри.
Забавно, что дизайнер, изменивший внешний вид кинофантастики, никогда не интересовался этим жанром раньше. «В детстве я читал комикс про Бака Роджерса, но не считал его чем-то серьезным, — вспоминает он. — Я работал в Boeing и «болел» самолетами и космическими кораблями, слегка интересовался фантастической архитектурой, но никогда не думал начать рисовать ее сам. Но мне понравилось рисовать для Хэла и Мэтта настолько, что я подумал: «Вот где мое место!» Так неожиданно я нашел себя». Еще один интересный факт: тогда в 1975-м над «Звездными войнами» трудились парни, чей средний возраст не превышал 30 лет. Но первым работником еще несуществующей тогда компании ILM был 45-летний художник Ральф МакКуорри, ставший исключением в статистике студии.
«Я не думал, что увижу Джорджа снова после той первой встречи, — делится МакКуорри. — Но пару лет спустя он появился – уже со сценарием и предложением по зарплате и спросил, будет ли мне интересно сделать картины подобные тем, что я делал для Мэтта и Хэла. Я ответил согласием».
Тогда Маккуорри должен был написать пять картин, которые помогли бы получить финансирование для ленты — работы Ральфа должны были заменить размахивание руками и объяснения на пальцах во время переговоров. Это был ноябрь 1974. МакКуорри разрабатывал дизайн истребителей, Звезды смерти, костюма Вейдера и облика персонажей.
Поскольку в сценарии все это не описывалось, он делал свои рисунки по объяснениям Лукаса. Кроме того, сценарий все время менялся, поэтому рисовать опираясь только на него смысла не было. »Я сидел с карандашом в руке и мечтал, — вспоминает Ральф, – выдумывая самые гротескные образы. Джордж приезжал каждую неделю-полторы, и смотрел результат. Потом мы обсуждали, что он хотел увидеть и что поправить в готовых работах, если они ему нравились».
«У меня был список из десяти работ, которые я хотел бы увидеть полностью законченными, — рассказывает Лукас. – Мы начинали с наброска, потом я вносил изменения, он рисовал его снова. И когда я понимал, что мы уже почти нашли, что искали, он делал большой набросок, из которого потом родилась бы полноценная картина. Я вносил последние корректировки, и потом он писал картину. Ральф вкладывал в работы огромное количество деталей, текстур и элементов. Я только рассказывал ему, зачем эти приборы или машины, что они делают, и показывал референсы. Иногда оно сразу получалось замечательно, иногда мы возвращались и переделывали. Я доверял ему полностью».
Соавторы
МакКуорри считает Джорджа соавтором своих картин, ведь они рисовались по видению последнего. Правда, Лукас был не единственным соавтором. На самом деле, стоит развеять миф о том, что Ральф МакКуорри единолично придумал весь внешний вид фильма – это неправда. Но обо всем по порядку.
Всего МакКуорри сделал 21 концепт-иллюстрацию. Он писал гуашью, акварелью или комбинировал гуашь и акрил. В результате первых встреч с Лукасом появились пять ключевых картин, на которые Ральф потратил по паре дней на каждую. Эта работа продолжалась между январем и мартом.
Еще в 1973 году через друзей Лукас познакомился с промышленным дизайнером Ральфом МакКуорри, который работал в компании Boeing, а позже рисовал иллюстрации к высадке экипажа «Аполлона» на Луне.
Ральф МакКуорри родился 13 июля 1929 года в городке Гэри штат Индиана (США). После окончания школы он учился в колледже Искусств и в 1950 году его приняли на работу в компанию Boeing в Сиэтле, где он оказался самым молодым из пятидесяти дизайнеров. Сразу же после трудоустройства его призвали в армию, и он даже побывал на линии фронта во время корейского конфликта. Там он был ранен в голову и если бы пулю в конце концов не остановила подкладка шлема, то не видать бы нам никаких «Звездных войн». После демобилизации он поступил в Арт центр, где изучал промышленный дизайн и рекламу. В начале 60-х Ральф переехал в Лос-Анджелес, где работал в компании Reel Three.
Художник тогда написал концепт-картины для так и нереализованного кинопроекта Мэттью Роббинсона и Хэла Барвуда «Звездный танец», которые очень понравились Джорджу. И когда пришло время искать дизайнера, который бы «продал» фильм студии, Джордж направился прямиком к МакКуорри.
Забавно, что дизайнер, изменивший внешний вид кинофантастики, никогда не интересовался этим жанром раньше. «В детстве я читал комикс про Бака Роджерса, но не считал его чем-то серьезным, — вспоминает он. — Я работал в Boeing и «болел» самолетами и космическими кораблями, слегка интересовался фантастической архитектурой, но никогда не думал начать рисовать ее сам. Но мне понравилось рисовать для Хэла и Мэтта настолько, что я подумал: «Вот где мое место!» Так неожиданно я нашел себя». Еще один интересный факт: тогда в 1975-м над «Звездными войнами» трудились парни, чей средний возраст не превышал 30 лет. Но первым работником еще несуществующей тогда компании ILM был 45-летний художник Ральф МакКуорри, ставший исключением в статистике студии.
«Я не думал, что увижу Джорджа снова после той первой встречи, — делится МакКуорри. — Но пару лет спустя он появился – уже со сценарием и предложением по зарплате и спросил, будет ли мне интересно сделать картины подобные тем, что я делал для Мэтта и Хэла. Я ответил согласием».
Тогда Маккуорри должен был написать пять картин, которые помогли бы получить финансирование для ленты — работы Ральфа должны были заменить размахивание руками и объяснения на пальцах во время переговоров. Это был ноябрь 1974. МакКуорри разрабатывал дизайн истребителей, Звезды смерти, костюма Вейдера и облика персонажей.
Поскольку в сценарии все это не описывалось, он делал свои рисунки по объяснениям Лукаса. Кроме того, сценарий все время менялся, поэтому рисовать опираясь только на него смысла не было. »Я сидел с карандашом в руке и мечтал, — вспоминает Ральф, – выдумывая самые гротескные образы. Джордж приезжал каждую неделю-полторы, и смотрел результат. Потом мы обсуждали, что он хотел увидеть и что поправить в готовых работах, если они ему нравились».
«У меня был список из десяти работ, которые я хотел бы увидеть полностью законченными, — рассказывает Лукас. – Мы начинали с наброска, потом я вносил изменения, он рисовал его снова. И когда я понимал, что мы уже почти нашли, что искали, он делал большой набросок, из которого потом родилась бы полноценная картина. Я вносил последние корректировки, и потом он писал картину. Ральф вкладывал в работы огромное количество деталей, текстур и элементов. Я только рассказывал ему, зачем эти приборы или машины, что они делают, и показывал референсы. Иногда оно сразу получалось замечательно, иногда мы возвращались и переделывали. Я доверял ему полностью».
Соавторы
МакКуорри считает Джорджа соавтором своих картин, ведь они рисовались по видению последнего. Правда, Лукас был не единственным соавтором. На самом деле, стоит развеять миф о том, что Ральф МакКуорри единолично придумал весь внешний вид фильма – это неправда. Но обо всем по порядку.
Всего МакКуорри сделал 21 концепт-иллюстрацию. Он писал гуашью, акварелью или комбинировал гуашь и акрил. В результате первых встреч с Лукасом появились пять ключевых картин, на которые Ральф потратил по паре дней на каждую. Эта работа продолжалась между январем и мартом.
«Роботы в пустыне»
Первыми на свет появились R2-D2 и C-3PO. «Джордж хотел, чтобы Татуин был пустынной планетой с двумя солнцами, — рассказывает художник. — Я закрыл глаза и подумал: «Пустыня, жара, нет растительности, только скалы и пыль». И вся экономика Татуина сразу родилась в моем воображении. Первой картиной, что я сделал, было изображение R2-D2 и C-3PO в пустыне. – Джордж показал мне роботов из «Молчаливого бега». Это квадратная коробка на двух ногах. Я подумал, они квадратные, а я сделаю своего цилиндром, похожим на мусорное ведро с куполом, а вместо двух ног у него будет три. Сзади я нарисовал орегонское побережье, а вместо моря – песок».
«Я показал Ральфу робота из «Метрополиса», — вспоминает Лукас. – Я однозначно хотел одного из них человекоподобным, это было описано в сценарии. Это был заведующий по связям с общественностью. А второй – просто обычный «роботоподобный» робот».
Эта картина оказалась очень важной. Когда Джордж нанимал актеров, понравившийся ему Энтони Дэниэльс никак не соглашался на роль робота.Ещё бы — актер с классическим театральным образованием, игравший на сцене Шекспира, совсем не хотел провести несколько месяцев в неповоротливой и неудобной броне на съемках фильма, в котором никто не увидит его лица, да и голоса не услышит (изначально Энтони предполагалось переозвучить из-за слишком британского выговора). Но после того, как Лукас показал ему картину МакКуорри, Дэниэльс не смог отказать. «Робот показался мне таким несчастным и одиноким, — вспоминает он, — что я не мог повернуться и уйти, бросив его на произвол судьбы». Вот так одна картина может перевернуть жизнь человека – с тех пор Энтони Дэниэльс играет только C-3PO, и очень счастлив.
Первыми на свет появились R2-D2 и C-3PO. «Джордж хотел, чтобы Татуин был пустынной планетой с двумя солнцами, — рассказывает художник. — Я закрыл глаза и подумал: «Пустыня, жара, нет растительности, только скалы и пыль». И вся экономика Татуина сразу родилась в моем воображении. Первой картиной, что я сделал, было изображение R2-D2 и C-3PO в пустыне. – Джордж показал мне роботов из «Молчаливого бега». Это квадратная коробка на двух ногах. Я подумал, они квадратные, а я сделаю своего цилиндром, похожим на мусорное ведро с куполом, а вместо двух ног у него будет три. Сзади я нарисовал орегонское побережье, а вместо моря – песок».
«Я показал Ральфу робота из «Метрополиса», — вспоминает Лукас. – Я однозначно хотел одного из них человекоподобным, это было описано в сценарии. Это был заведующий по связям с общественностью. А второй – просто обычный «роботоподобный» робот».
Эта картина оказалась очень важной. Когда Джордж нанимал актеров, понравившийся ему Энтони Дэниэльс никак не соглашался на роль робота.Ещё бы — актер с классическим театральным образованием, игравший на сцене Шекспира, совсем не хотел провести несколько месяцев в неповоротливой и неудобной броне на съемках фильма, в котором никто не увидит его лица, да и голоса не услышит (изначально Энтони предполагалось переозвучить из-за слишком британского выговора). Но после того, как Лукас показал ему картину МакКуорри, Дэниэльс не смог отказать. «Робот показался мне таким несчастным и одиноким, — вспоминает он, — что я не мог повернуться и уйти, бросив его на произвол судьбы». Вот так одна картина может перевернуть жизнь человека – с тех пор Энтони Дэниэльс играет только C-3PO, и очень счастлив.
«Дуэль»
Вторым был Дарт Вейдер. «По описаниям Джорджа Дарт Вейдер был большой темной фигурой в плаще, — рассказывает Ральф. – Он должен был носить железную шляпу, как у рыбаков – с длинными спускающимися вниз полями, и маску. В одной из сцен фильма ему предстояло выпрыгнуть из «Звездного разрушителя» и приземлиться на корабль, который они догоняли, прожечь дыру в корпусе и найти жертву. Соответственно, ему предстояло выдержать вакуум и низкие космические температуры, позже костюм превратился в часть персонажа». К слову, имперские штурмовики должны были уметь делать тоже самое, именно для этого они одеты в свои доспехи.
Теперь — о соавторах. В ноябре 1974 года, одновременно с МакКуорри, на проекте появился модельмейкер Колин Кантуэлл, которого Лукас нашел в планетарии Сан-Диего, где тот мастерил что-то для космического шоу. Но Колин не был новичком в этом деле – он работал над фильмами «2010: Космическая одиссея» и «Штамм Андромеды» и держал дома обширную коллекцию моделей. Он параллельно с МакКуорри разрабатывал концепт-модели кораблей, спидера, «Звезды смерти». Когда создавалась очередная модель, МакКуорри вносил ее в свои картины.
Вторым был Дарт Вейдер. «По описаниям Джорджа Дарт Вейдер был большой темной фигурой в плаще, — рассказывает Ральф. – Он должен был носить железную шляпу, как у рыбаков – с длинными спускающимися вниз полями, и маску. В одной из сцен фильма ему предстояло выпрыгнуть из «Звездного разрушителя» и приземлиться на корабль, который они догоняли, прожечь дыру в корпусе и найти жертву. Соответственно, ему предстояло выдержать вакуум и низкие космические температуры, позже костюм превратился в часть персонажа». К слову, имперские штурмовики должны были уметь делать тоже самое, именно для этого они одеты в свои доспехи.
Теперь — о соавторах. В ноябре 1974 года, одновременно с МакКуорри, на проекте появился модельмейкер Колин Кантуэлл, которого Лукас нашел в планетарии Сан-Диего, где тот мастерил что-то для космического шоу. Но Колин не был новичком в этом деле – он работал над фильмами «2010: Космическая одиссея» и «Штамм Андромеды» и держал дома обширную коллекцию моделей. Он параллельно с МакКуорри разрабатывал концепт-модели кораблей, спидера, «Звезды смерти». Когда создавалась очередная модель, МакКуорри вносил ее в свои картины.
«Полет к «Звезде смерти»
Первый придуманный Колином корабль был Y-Wing. Он и попал в очередную картину Ральфа, вдохновленную работами Джона Беркли. На ней впервые появляется и первый вариант «Звезды смерти». Здесь она еще очень маленькая — видны даже иллюминаторы. Дыра в пузе предвосхищала наличие устрашающей пушки. Позже Лукас рассказал Ральфу, что Звезда смерти должна быть такой большой, что у поверхности выглядеть плоской, оставаясь шаром при взгляде издали. МакКуорри вычислил, что для таких задач она должна иметь 148 километров в диаметре, а ее окружность имела бы протяженность 466,7 километра!
Первый придуманный Колином корабль был Y-Wing. Он и попал в очередную картину Ральфа, вдохновленную работами Джона Беркли. На ней впервые появляется и первый вариант «Звезды смерти». Здесь она еще очень маленькая — видны даже иллюминаторы. Дыра в пузе предвосхищала наличие устрашающей пушки. Позже Лукас рассказал Ральфу, что Звезда смерти должна быть такой большой, что у поверхности выглядеть плоской, оставаясь шаром при взгляде издали. МакКуорри вычислил, что для таких задач она должна иметь 148 километров в диаметре, а ее окружность имела бы протяженность 466,7 километра!
«Кантина»
Пятой картиной была сцена в кантине, когда Хан Соло пытается опередить инопланетянина, вытаскивая бластер. «Я представлял это место обычным баром в проходной галерее, - вспоминает МакКуорри. – Здесь были оборванные рекламные плакаты и мусор. Ничто не указывало на высокие космические технологии. Джорджу понравилось общее ощущение от картины, но он попросил внести в нее больше механических вещей. Например, одной из них был «автоматический полицейский» в виде летающего теннисного мяча. Джордж сказал, что это поисковые боты, разыскивающие определенного человека. Найдя его, они исполняли смертный приговор».
Пятой картиной была сцена в кантине, когда Хан Соло пытается опередить инопланетянина, вытаскивая бластер. «Я представлял это место обычным баром в проходной галерее, - вспоминает МакКуорри. – Здесь были оборванные рекламные плакаты и мусор. Ничто не указывало на высокие космические технологии. Джорджу понравилось общее ощущение от картины, но он попросил внести в нее больше механических вещей. Например, одной из них был «автоматический полицейский» в виде летающего теннисного мяча. Джордж сказал, что это поисковые боты, разыскивающие определенного человека. Найдя его, они исполняли смертный приговор».
«Город в облаках»
Нет, это не ошибка, я написал пятой картиной, а четвертой был вид плывущего в облаках имперского города на Олдоране. Думаю, вы все понимаете, почему этот концепт в итоге никогда не попадает в список концепт-арта «Новой надежды».
Нет, это не ошибка, я написал пятой картиной, а четвертой был вид плывущего в облаках имперского города на Олдоране. Думаю, вы все понимаете, почему этот концепт в итоге никогда не попадает в список концепт-арта «Новой надежды».
Эволюция кадра. Позже Ральф написал на этой картине TIE истребители, а для ленты «Империя наносит ответный удар» переработал ее еще раз
В одной из версий сценария Люк был безымянной героиней, а Хан Соло и Бен Кеноби – единым персонажем. И одним единственным доказательством этой идеи служат ранние концепты Ральфа МакКуорри, в которых главный герой фильма явно женского пола, а у Хана Соло появляется световой меч.
Ранние варианты персонажей
«Джордж хотел, чтобы Люк стоял на утесе и смотрел на город, который позже сделают в виде рисованного фона, — рассказывает Ральф. – А «машина» должна была висеть в воздухе, поэтому я нашел интересный ракурс, который показывает зазор между днищем авто и землей. Главный герой здесь – девушка с длинной винтовкой, как хотел Джордж».
«Джордж хотел, чтобы Люк стоял на утесе и смотрел на город, который позже сделают в виде рисованного фона, — рассказывает Ральф. – А «машина» должна была висеть в воздухе, поэтому я нашел интересный ракурс, который показывает зазор между днищем авто и землей. Главный герой здесь – девушка с длинной винтовкой, как хотел Джордж».
«Лэндспидер» прошел через несколько дизайнерских вариаций прежде, чем его утвердили. МакКуорри сделал несколько набросков, а Кантуэлл – построил концепт-модель. Впрочем, концепт-модель Колина так и осталась нереализованной.
К марту Колин Кантуэлл закончил также и прототип пиратского корабля, который тоже оказался на полотнах художника. Позже этот корабль превратился в тот, на котором в начале фильме Лейя пытается спастись от Империи.
«Корабль в доке Олдарана»
К марту Колин Кантуэлл закончил также и прототип пиратского корабля, который тоже оказался на полотнах художника. Позже этот корабль превратился в тот, на котором в начале фильме Лейя пытается спастись от Империи.
«Корабль в доке Олдарана»
В итоге модель пиратского корабля заняла довольно много времени. К тому времени, как Колин закончил делать ее концепт в мае 1975 года, ILM уже вовсю работала, и в августе в команду рисовальщиков влился Джо Джонстон, который и доработал многие ранние дизайны.
Чубакка тоже перекочевал из какого-то фантастического фильма, пройдя через множество изменений и корректировок. И потом еще был сильно доработан Стюартом Фриборном, известным гримером. Но МакКуорри доволен тем, что получилось в итоге.
На этой картине Чубакка несет раненого, а Хан Соло все еще с бородой. Плюс в этом варианте имперские штурмовики тоже могли пользоваться световыми мечами.
«В коридорах Олдарана»
Чубакка тоже перекочевал из какого-то фантастического фильма, пройдя через множество изменений и корректировок. И потом еще был сильно доработан Стюартом Фриборном, известным гримером. Но МакКуорри доволен тем, что получилось в итоге.
На этой картине Чубакка несет раненого, а Хан Соло все еще с бородой. Плюс в этом варианте имперские штурмовики тоже могли пользоваться световыми мечами.
«В коридорах Олдарана»
«Пиратский корабль в доке Олдарана»
В итоге модель пиратского корабля заняла довольно много времени. К тому времени, как Колин закончил делать ее концепт в мае 1975 года, ILM уже вовсю работала, и в августе в команду рисовальщиков влился Джо Джонстон, который и доработал многие ранние дизайны.
В итоге модель пиратского корабля заняла довольно много времени. К тому времени, как Колин закончил делать ее концепт в мае 1975 года, ILM уже вовсю работала, и в августе в команду рисовальщиков влился Джо Джонстон, который и доработал многие ранние дизайны.
«На Явине»
Еще две картины, законченные в апреле 1975 года, показывают базу повстанцев на Явине, где экипаж одного из истребителей бежит из ацтекоподобных руин к кораблю, припаркованному на поле рядом.
Еще две картины, законченные в апреле 1975 года, показывают базу повстанцев на Явине, где экипаж одного из истребителей бежит из ацтекоподобных руин к кораблю, припаркованному на поле рядом.
«На Явине»
Кантуэлл и МакКуорри продолжали совместную разработку кораблей. Примерно в апреле Колин закончил концепт-модель песчаного краулера джав. МакКуорри переработал его дизайн, вдохновившись фотографиями устройства, который создали в NASA для исследования местности иных планет.
Кантуэлл и МакКуорри продолжали совместную разработку кораблей. Примерно в апреле Колин закончил концепт-модель песчаного краулера джав. МакКуорри переработал его дизайн, вдохновившись фотографиями устройства, который создали в NASA для исследования местности иных планет.
«Джавы»
На картине джавы выясняют, как починить сломавшуюся гусеницу, в которую попал камень. Это должен быть склад на гусеничном ходу для грузоподъемности и проходимости. Внутри должно быть большое пространство для хранения найденного.
Позже Джо Джонстон переработал этот дизайн. «Ральф нарисовал его слишком вытянутым и ровным, — говорит он. – Мне представилось нечто более высокое, неуклюжее, потертое и ржавое».
На картине джавы выясняют, как починить сломавшуюся гусеницу, в которую попал камень. Это должен быть склад на гусеничном ходу для грузоподъемности и проходимости. Внутри должно быть большое пространство для хранения найденного.
Позже Джо Джонстон переработал этот дизайн. «Ральф нарисовал его слишком вытянутым и ровным, — говорит он. – Мне представилось нечто более высокое, неуклюжее, потертое и ржавое».
В ноябре 1975 появилась картина, написанная по наброскам декораций Джона Барри, художника-постановщика картины.
В этой сцене Люк и Лейя оказываются перед пропастью у сложенного моста Lash La Rue. Тогда все еще считалось, что это – интерьер Олдарана
В этой сцене Люк и Лейя оказываются перед пропастью у сложенного моста Lash La Rue. Тогда все еще считалось, что это – интерьер Олдарана
Восемнадцатая картина также представляла собой олдаранскую сцену. Лукас рассказал, что это – ряд лифтов и что Люк, Хан и Чубакка придут и встанут у входа в один из них. МакКуорри предпочел сделать картину поинтереснее, чем просто нарисовать двери лифтов на плоской стене. Он создал их отдельными цилиндрическими шахтами. Ну и сделал так, чтобы казалось, что это – часть того же самого интерьера станции, что на картине выше.
«Атака на «Звезду смерти»
В этом же месяце появились еще две картины, показывающие повстанческие X-Wing`и в траншее «Звезды смерти». Ранние наброски МакКуорри показывали гладкие стены траншеи и пушки у ее дна. Здесь нужны были динамические боевые сцены и множество лазерных лучей. Эта картина особенно поразила Пола Хастона и других модельмейкеров из ILM.
В этом же месяце появились еще две картины, показывающие повстанческие X-Wing`и в траншее «Звезды смерти». Ранние наброски МакКуорри показывали гладкие стены траншеи и пушки у ее дна. Здесь нужны были динамические боевые сцены и множество лазерных лучей. Эта картина особенно поразила Пола Хастона и других модельмейкеров из ILM.
«Атака на «Звезду смерти»
В декабре были завершены еще две картины. Сцена в тронном зале была создана после того, как Лукас вернулся из Англии. «Джордж рассказал о наших декорациях Ральфу, — рассказывает Джон Барри. – Мы потратили столько сил на то, чтобы быстро построить такие огромные декорации. Ральф написал ее только по устному описанию и отлично справился».
В декабре были завершены еще две картины. Сцена в тронном зале была создана после того, как Лукас вернулся из Англии. «Джордж рассказал о наших декорациях Ральфу, — рассказывает Джон Барри. – Мы потратили столько сил на то, чтобы быстро построить такие огромные декорации. Ральф написал ее только по устному описанию и отлично справился».
«Тронный зал» эволюция картины
Вторым изображением была картина с песчаными людьми, которых Ральф набросал еще в августе. «Я подумал, что у них будут темные очки, возможно, в связи с мутацией их вида, у них были проблемы со зрением, — рассказывает МакКуорри. – Маска – это фильтры для дыхания. Потому что они часто попадают в песчаные бури. Цилиндры на шее содержат либо чистый воздух, либо какой-то химический состав, необходимый для замедления мутации».
Вторым изображением была картина с песчаными людьми, которых Ральф набросал еще в августе. «Я подумал, что у них будут темные очки, возможно, в связи с мутацией их вида, у них были проблемы со зрением, — рассказывает МакКуорри. – Маска – это фильтры для дыхания. Потому что они часто попадают в песчаные бури. Цилиндры на шее содержат либо чистый воздух, либо какой-то химический состав, необходимый для замедления мутации».
«Песчаные люди»
Ближе к концу года МакКуорри приходилось все больше и больше вносить в свои работы утвержденные дизайны ILM. Как только утверждали очередной корабль, он появлялся на картинах художника. Это делали, чтобы показать всем членам команды, как он будет смотреться в декорациях и рядом с другими спецэффектами.
Ближе к концу года МакКуорри приходилось все больше и больше вносить в свои работы утвержденные дизайны ILM. Как только утверждали очередной корабль, он появлялся на картинах художника. Это делали, чтобы показать всем членам команды, как он будет смотреться в декорациях и рядом с другими спецэффектами.
«В доке Татуина» эволюция картины
Эволюция кадра в доке Мос-Айсли. Ранний набросок и первая версия сцены. Кран на потолке дока посчитали устаревшим, и не включили в фильм. В финальной версии редизайну подверглась и внешность Хана Соло.
К слову, «Тысячелетний сокол» тоже был придуман Джо Джонстоном. О его создании есть известный миф, что «Сокол» «срисован» с откушенного гамбургера. Поскольку у гамбургера нет переда и зада, Джонстон сделал так, чтобы зритель сразу понимал направление движения корабля.
Эволюция кадра в доке Мос-Айсли. Ранний набросок и первая версия сцены. Кран на потолке дока посчитали устаревшим, и не включили в фильм. В финальной версии редизайну подверглась и внешность Хана Соло.
К слову, «Тысячелетний сокол» тоже был придуман Джо Джонстоном. О его создании есть известный миф, что «Сокол» «срисован» с откушенного гамбургера. Поскольку у гамбургера нет переда и зада, Джонстон сделал так, чтобы зритель сразу понимал направление движения корабля.
«В доке «Звезды смерти»
После того, как все, происходящее на Олдаране, было перенесено на «Звезду смерти», МакКуорри написал другие картины, показывающие звездное поле вместо облаков за пределами станции, а также изменил ее интерьеры.
После того, как все, происходящее на Олдаране, было перенесено на «Звезду смерти», МакКуорри написал другие картины, показывающие звездное поле вместо облаков за пределами станции, а также изменил ее интерьеры.
«На Явине» дубль два
Поверглась переработке и «стоянка» истребителей на базе повстанцев. Поскольку у Лукаса не было денег снимать открытое пространство иной планеты, корабли расположили в крытом ангаре.
В 13 декабря 1975 года компания 20th Century-Fox «купилась» на работы Ральфа МакКуорри и дала добро на производство фильма. Когда МакКуори спрашивают, каков был самый большой его личный вклад в «Звездные войны», он с улыбкой отвечает – та коллекция работ, которые Джордж Лукас показывал боссам студии на том решающем совещании, и которые перевесили чашу весов. Именно этим своим вкладом и гордится Ральф. Думается, гордиться есть, чем.
Поверглась переработке и «стоянка» истребителей на базе повстанцев. Поскольку у Лукаса не было денег снимать открытое пространство иной планеты, корабли расположили в крытом ангаре.
В 13 декабря 1975 года компания 20th Century-Fox «купилась» на работы Ральфа МакКуорри и дала добро на производство фильма. Когда МакКуори спрашивают, каков был самый большой его личный вклад в «Звездные войны», он с улыбкой отвечает – та коллекция работ, которые Джордж Лукас показывал боссам студии на том решающем совещании, и которые перевесили чашу весов. Именно этим своим вкладом и гордится Ральф. Думается, гордиться есть, чем.
Ральф МакКуорри был не единственным художником на «Звездных войнах»: весной 1975 года в ILM пришел Джо Джонстон, ставший главой арт-отдела. Джо планировал подработать летом на каникулах, в это время он учился в университете, но эта «временная» работа изменила его жизнь навсегда. По окончании лета он остался в ILM и сделал множество дизайнов, которые мы знаем и любим вот уже 30 лет. Один только Боба Фетт чего стоит! Но не будем забегать вперед. Джо сразу влился в работу, плотно сотрудничая как с Ральфом МакКуорри, так и с отделом по изготовлению моделей. Он делал четкие и понятные рисунки, которые после утверждения Лукасом, попадали в к модельмейкерам.
«Тенатив 4″. Работа Джо Джонстона
Именно Джо Джонстон нарисовал «Тысячелетний сокол» таким, каким он потом появился в фильме. «Джордж хотел, чтобы корабли повстанцев выглядели подержанными, побитыми и потертыми, — рассказывает Джонстон. – В отличие от кораблей Империи. Если ему не нравился концепт он просто говорил «рисуй еще»». И Джо рисовал.
Именно Джо Джонстон нарисовал «Тысячелетний сокол» таким, каким он потом появился в фильме. «Джордж хотел, чтобы корабли повстанцев выглядели подержанными, побитыми и потертыми, — рассказывает Джонстон. – В отличие от кораблей Империи. Если ему не нравился концепт он просто говорил «рисуй еще»». И Джо рисовал.
Фрагмент TIE-истребителя. Работа Джо Джонстона
Кроме того, Джонстон также делал раскадровки, мэтт-пэйнты и наносил на модели кораблей последние штрихи (об этом будет рассказано в следующих частях истории). Он также принимал участие в создании поверхности «Звезды смерти» и занимался бутафорией. Одним словом – почти всем, что оказывалось на экране. Более того, Джо Джонстон даже играет нескольких персонажей в фильме — в основном это имперские штурмовики и офицеры.
Кроме того, Джонстон также делал раскадровки, мэтт-пэйнты и наносил на модели кораблей последние штрихи (об этом будет рассказано в следующих частях истории). Он также принимал участие в создании поверхности «Звезды смерти» и занимался бутафорией. Одним словом – почти всем, что оказывалось на экране. Более того, Джо Джонстон даже играет нескольких персонажей в фильме — в основном это имперские штурмовики и офицеры.
Y-Wing. Работа Джо Джонстона
В декабре 1975 года на работу были приняты художник по костюмам Джон Молло и гример Стюарт Фриборн. Предыдущей работой Фриборна стал фильм «Омен», для которого он сделал собачьи головы. «Иначе актеров покусали бы у нас на площадке», — улыбается он. По счастливой случайности именно на съемку этих сцен и попал Лукас. «Если Стюарт может делать реалистичных собак для съемки крупным планом, то инопланетные морды тоже сможет», — подумал он.
В декабре 1975 года на работу были приняты художник по костюмам Джон Молло и гример Стюарт Фриборн. Предыдущей работой Фриборна стал фильм «Омен», для которого он сделал собачьи головы. «Иначе актеров покусали бы у нас на площадке», — улыбается он. По счастливой случайности именно на съемку этих сцен и попал Лукас. «Если Стюарт может делать реалистичных собак для съемки крупным планом, то инопланетные морды тоже сможет», — подумал он.
Кантина. Рисунок Джона Молло
Стюарт Фриборн начал свою кинокарьеру у Александра Корды в 1936 году, а 1947 стал фрилансером. Командой художника были его жена Кей и сын Грэма. Стюарт Фриборн также делал маски для обезьян к фильму «2001: Космическая одиссея». «Я знал работу Стюарта еще с «Одиссеи», — говорил Лукас. – Это были отличные обезьяны!»
Все обезьяньи маски в «Одиссее» были сделаны по одному прототипу, для «Звездных войн» же требовалось создать целую армию монстров, и у каждого должен быть свой прототип, так что у Фриборна оказался весьма немалый объем работ.
Первый месяц он занимался только Чубаккой, создавая концепт-маски по рисункам Ральфа МакКуорри. Лукас периодически приходил посмотреть, как шла работа. Он хотел видеть Чубакку как нечто среднее между собакой, обезьяной и кошкой, в основном кошкой.
«Было приятно делать доброго монстра, — вспоминает Фриборн. – Но он должен иметь возможность стать страшным при желании. Рисунок МакКуорри лег в основу персонажа, потому что мне показалось, что он должен выглядеть именно так».
Джон Молло был ассистентом художника по костюмам на фильме «Барри Линдон» и увлекался военным обмундированием, что было совершенно необходимо для «Звездных войн». Они с братом даже написали несколько книг на эту тему, так что в лице Молло Лукас нашел идеального кандидата для реализации своей идеи: костюмы должны естественным образом сливаться с декорациями и гармонично смотреться во всей истории.
«Когда я начал работать, еще никто не знал, состоится фильм или нет, — вспоминает Джон. – Поэтому первые несколько дней я читал сценарий и с ужасом думал об объеме работы».
«Мы наняли модель и прошлись по разным костюмерным студии «Эльстри», собирая вместе то, что нам казалось пригодным для создания костюмов, — рассказывает он. – Например, для Вейдера мы нашли кожаный мотоциклетный костюм, нацистскую каску, противогаз и монашеский плащ из отдела Средних веков. Потом мы сняли все это на Полароид. Когда Джордж приехал, мы поставили для него импровизированный показ мод. Он просто сидел и говорил: «Нет, это мне не нравится. Это подойдет».
Рисовали очень мало, предпочитая сразу искать детали на модели, поскольку стиль уже был найден – в полотнах Ральфа МакКуорри. Вейдера и штурмовиков фактически придумал Ральф, а других персонажей – Джон Молло. И мне кажется не слишком справедливым, что Джон Молло единолично получил «Оскар» за костюмы, хотя в их создании принимал огромное участие и Ральф МакКуорри.
Рисунок Стюарта Фриборна и процесс работы над маской Чубакки
Стюарт Фриборн начал свою кинокарьеру у Александра Корды в 1936 году, а 1947 стал фрилансером. Командой художника были его жена Кей и сын Грэма. Стюарт Фриборн также делал маски для обезьян к фильму «2001: Космическая одиссея». «Я знал работу Стюарта еще с «Одиссеи», — говорил Лукас. – Это были отличные обезьяны!»
Все обезьяньи маски в «Одиссее» были сделаны по одному прототипу, для «Звездных войн» же требовалось создать целую армию монстров, и у каждого должен быть свой прототип, так что у Фриборна оказался весьма немалый объем работ.
Первый месяц он занимался только Чубаккой, создавая концепт-маски по рисункам Ральфа МакКуорри. Лукас периодически приходил посмотреть, как шла работа. Он хотел видеть Чубакку как нечто среднее между собакой, обезьяной и кошкой, в основном кошкой.
«Было приятно делать доброго монстра, — вспоминает Фриборн. – Но он должен иметь возможность стать страшным при желании. Рисунок МакКуорри лег в основу персонажа, потому что мне показалось, что он должен выглядеть именно так».
Джон Молло был ассистентом художника по костюмам на фильме «Барри Линдон» и увлекался военным обмундированием, что было совершенно необходимо для «Звездных войн». Они с братом даже написали несколько книг на эту тему, так что в лице Молло Лукас нашел идеального кандидата для реализации своей идеи: костюмы должны естественным образом сливаться с декорациями и гармонично смотреться во всей истории.
«Когда я начал работать, еще никто не знал, состоится фильм или нет, — вспоминает Джон. – Поэтому первые несколько дней я читал сценарий и с ужасом думал об объеме работы».
«Мы наняли модель и прошлись по разным костюмерным студии «Эльстри», собирая вместе то, что нам казалось пригодным для создания костюмов, — рассказывает он. – Например, для Вейдера мы нашли кожаный мотоциклетный костюм, нацистскую каску, противогаз и монашеский плащ из отдела Средних веков. Потом мы сняли все это на Полароид. Когда Джордж приехал, мы поставили для него импровизированный показ мод. Он просто сидел и говорил: «Нет, это мне не нравится. Это подойдет».
Рисовали очень мало, предпочитая сразу искать детали на модели, поскольку стиль уже был найден – в полотнах Ральфа МакКуорри. Вейдера и штурмовиков фактически придумал Ральф, а других персонажей – Джон Молло. И мне кажется не слишком справедливым, что Джон Молло единолично получил «Оскар» за костюмы, хотя в их создании принимал огромное участие и Ральф МакКуорри.
Рисунок Стюарта Фриборна и процесс работы над маской Чубакки
Декорация «Тысячелетнего сокола». Работа Джона Барри
Но главным художником на съемочной площадке «Звездных войн» был Джон Барри, художник-постановщик картины. В его ведении были все декорации, как в Англии, так и в Тунисе. Лукас нашел Джона Барри на площадке фильма «Леди Удача» — еще одного фильма студии 20th Century Fox - за год до начала съемок. Там же он познакомился с декоратором Роджером Кристианом и оператором Джеффри Ансвортом, который ушел на другой проект из-за задержки съемок.
Но главным художником на съемочной площадке «Звездных войн» был Джон Барри, художник-постановщик картины. В его ведении были все декорации, как в Англии, так и в Тунисе. Лукас нашел Джона Барри на площадке фильма «Леди Удача» — еще одного фильма студии 20th Century Fox - за год до начала съемок. Там же он познакомился с декоратором Роджером Кристианом и оператором Джеффри Ансвортом, который ушел на другой проект из-за задержки съемок.
Дроид. Работа Джона Барри
Барри нарисовал множество вещей, в том числе, дроидов для сцены аукциона и дьюбаков, которые в оригинальной версии фильма так и не появились, хотя их макеты в натуральную величину создавались в лондонской мастерской.
Барри нарисовал множество вещей, в том числе, дроидов для сцены аукциона и дьюбаков, которые в оригинальной версии фильма так и не появились, хотя их макеты в натуральную величину создавались в лондонской мастерской.
Монстры из кантины. Работы Рона Кобба
Кроме них свою лепту в создание фильма внес и знаменитый концепт-художник Рон Кобб, более известный нам по работам для «Чужого», «Бездны» и «Вспомнить все».
Интересным было и общее цветовое решение картины. Лукас очень переживал, что первую половину фильма зритель проводит на солнечном Татуине, а вторую – в темных коридорах индустриальных конструкций. Он боялся, что это произведет на зрителя в итоге угнетающее впечатление. Поэтому общие цвета ленты имели не последнее значение для ее символики. Татуин был «живым» местом, где преобладали цвета земли: коричневый, желтый, зеленый… Он был солнечным и гармоничным. Главный герой, явно положительный, был одет во все светлое, как, впрочем, и его наставник — Бен.
Принцесса Лейя была также одета в белое, но совсем по иной причине. Она – персонаж более индустриального мира, где все металлическое, ахроматическое (бело-серо-черное, без цветов радуги). Ее одеяние было призвано отражать этот факт.
Что касается дроидов, то R2-D2 были преимущественно белый, и на Татуине смотрелся «чужим» объектом, более индустриальным, ахроматическим. Тогда как C-3PO специально сделали золотистым. Он был посредником между миром машин и миром людей, живым и техногенным. На Татуине он сливался с окружающей средой, зато ярко выделялся на фоне ахроматических интерьеров космических кораблей, с которыми отлично гармонировал его маленький напарник.
Холодные металлические интерьеры кораблей, соответственно, отображали механические, неживые пространства. Этот эффект дополняли также черно-белые Вейдер и его штурмовики. Штурмовиков сделали белыми, чтобы немного отойти от клише, говорящего, что «плохие парни» должны быть одеты в черное. На это хватало Вейдера.
Исключением из правил был Хан Соло. Да, он персонаж техногенного мира, летающий на корабле и живущий в космосе. Но он эклектик, берущий понемногу от всего, поэтому его костюм содержал цвета земли, живые и теплые.
Кроме них свою лепту в создание фильма внес и знаменитый концепт-художник Рон Кобб, более известный нам по работам для «Чужого», «Бездны» и «Вспомнить все».
Интересным было и общее цветовое решение картины. Лукас очень переживал, что первую половину фильма зритель проводит на солнечном Татуине, а вторую – в темных коридорах индустриальных конструкций. Он боялся, что это произведет на зрителя в итоге угнетающее впечатление. Поэтому общие цвета ленты имели не последнее значение для ее символики. Татуин был «живым» местом, где преобладали цвета земли: коричневый, желтый, зеленый… Он был солнечным и гармоничным. Главный герой, явно положительный, был одет во все светлое, как, впрочем, и его наставник — Бен.
Принцесса Лейя была также одета в белое, но совсем по иной причине. Она – персонаж более индустриального мира, где все металлическое, ахроматическое (бело-серо-черное, без цветов радуги). Ее одеяние было призвано отражать этот факт.
Что касается дроидов, то R2-D2 были преимущественно белый, и на Татуине смотрелся «чужим» объектом, более индустриальным, ахроматическим. Тогда как C-3PO специально сделали золотистым. Он был посредником между миром машин и миром людей, живым и техногенным. На Татуине он сливался с окружающей средой, зато ярко выделялся на фоне ахроматических интерьеров космических кораблей, с которыми отлично гармонировал его маленький напарник.
Холодные металлические интерьеры кораблей, соответственно, отображали механические, неживые пространства. Этот эффект дополняли также черно-белые Вейдер и его штурмовики. Штурмовиков сделали белыми, чтобы немного отойти от клише, говорящего, что «плохие парни» должны быть одеты в черное. На это хватало Вейдера.
Исключением из правил был Хан Соло. Да, он персонаж техногенного мира, летающий на корабле и живущий в космосе. Но он эклектик, берущий понемногу от всего, поэтому его костюм содержал цвета земли, живые и теплые.
Источник:
Ссылки по теме:
- Звёздные войны - совершеннолетие
- Факты, опровергающие возможность зомби-апокалипсиса
- А знаете ли вы, что...
- Что стало с «золотым» составом «Звездных войн»
- Если бы ты читал книгу, то знал бы, что...
Новости партнёров
реклама
