5343
7
Вглядитесь в эту фотографию. Она черно-белая, но каким-то таинственным образом вмещает в себя то, что вмещать не может: цвет. Чувствуешь густую синь неба. Видишь ослепительный блеск солнечных лучей на пистолете. И даже идущий снизу жаркий запах травы ощущаешь. И как много безграничного, спокойного неба в этой фотографии, снятой за мгновения до хрипа, мата, тяжелого падения тела, крови и смерти.
76 лет назад началась Великая Отечественная война, принесшая неисчислимые, невиданные жертвы. Поднимающий солдат в атаку молодой офицер Красной Армии – одна из них.
Фотограф Макс Альперт сидел в неглубоком окопчике, когда началась атака. День был летний, знойный, жаркий. Когда фигура офицера возникла на фоне неба, фотограф едва успел поднять объектив и нажать на спуск. Тут же рядом что-то грохнуло, раздался крик: «Комбат убит!» – и по спине фотографа забарабанили комья земли.
Потом фотограф Альперт сумел из разбитой камеры осторожно вынуть пленку. Кадр с комбатом, поднимающим бойцов в атаку, оказался цел.
Потом фотограф Альперт сумел из разбитой камеры осторожно вынуть пленку. Кадр с комбатом, поднимающим бойцов в атаку, оказался цел.
×
Я знаю это фото с детства. В советское время фотография называлась «Коммунисты, вперед!». Я так думаю, что это название дали ей в редакции, а сам Альперт говорил, что назвал это фото просто «Комбат». Что там кричит молодой офицер, поднимая солдат в атаку на поле около деревни Хорошее Луганской области, – точно уже не установишь. Может: «За Родину! За Сталина!» Может: «Встали все!» – и дальше по-матерному. Но, скорее всего, – посмотрите на его губы – он кричит только одно слово: «Ура!»
Фотография потрясающая. Как передано движение, как на фоне неба встает эта рельефная, сильная фигура в гимнастерке! Сжатый кулак левой руки и пистолет в поднятой правой — какая пронзающая диагональ. И как много безграничного, спокойного неба в этой фотографии, снятой за мгновения до хрипа, мата, тяжелого падения тела, крови и смерти.
Фотограф Макс Альперт не знал имени офицера, которого сфотографировал. Ходить по этому полю с блокнотиком и спрашивать имена он не мог. Он считал, что это командир батальона. Потом, после войны, он стал получать десятки и сотни писем от людей, которые узнавали в молодом офицере своего отца, брата, сына, друга. Безымянный комбат со скуластым русским лицом в этих письмах получал сотни разных имен и фамилий.
Фотограф Макс Альперт не знал имени офицера, которого сфотографировал. Ходить по этому полю с блокнотиком и спрашивать имена он не мог. Он считал, что это командир батальона. Потом, после войны, он стал получать десятки и сотни писем от людей, которые узнавали в молодом офицере своего отца, брата, сына, друга. Безымянный комбат со скуластым русским лицом в этих письмах получал сотни разных имен и фамилий.
В рассказах людей он был уроженцем Москвы и Свердловска, крестьянином из-под Пскова и студентом из Уфы, кадровым военным из Казани и призванным в армию учителем из Ленинграда. Были люди, которые играли с ним до войны в футбол, ходили с ним в кино, служили с ним в одной части и даже видели его умирающим на том летнем поле раскаленным днем 1942 года. И если взять всю сумму того, что писали фотографу Альперту люди, то выходило, что на его фото был какой-то всеобщий, всесоветский комбат, состоявший в родстве с тысячами людей и бывший другом тоже тысячам.
Была создана комиссия Минобороны, которая определила, что на фото не командир одного из батальонов 220-го стрелкового полка 4-й стрелковой дивизии, как думал фотограф Альперт, а младший политрук Алексей Еременко. Но не все с этим согласились. По этому небольшому черно-белому фото ползали, изучая каждый его миллиметр, лупы многих исследователей. Одни утверждали, что офицер не может быть политруком, потому что у политруков не было таких знаков различия на петлицах. Другие утверждали, что это не армейский офицер, а офицер погранвойск или дивизии НКВД. Третьи говорили, что это и вовсе не младший политрук Еременко, потому что похоронка на Еременко пришла в январе 1942 года, то есть за полгода до того момента, как фотограф Макс Альперт в своем неглубоком, маленьком окопчике нажал на спуск. Так кто же тогда?
Пусть нет с последней точностью установленных имени и фамилии, пусть не слышно, какие слова кричит, пусть непонятно, в каком звании… сколько кубиков на петлицах… где похоронка… кому пришла… чьи друзья дали из винтовок последний салют у свеженасыпанного холмика… и какая женщина после войны вышла за другого. Пусть ничего этого не известно и пусть вообще мы ничего не знаем о человеке в пилотке, который на наших глазах рванул пистолет с бедра и полуобернулся в крике. Главное мы все равно знаем.
Новости партнёров
реклама
От героев былых времен не осталось порой имен...(с.)
Как она рассказывала что 1946г. к ним в деревню приехал сослуживец её старшего брата
Смирнова Сергея Михайловича и рассказал вот такую историю.
В 1942 году летом они выходили из окружения под Смоленском.
И её брат поднимал в свою последнюю атаку свою роту.
Встал и увлекая за собой побежал.
Поднялись хоть страшно было.
А немцы по нам стреляют говорит из всего что только было.
И тут мы говорит смотрим раз, а у ротного голова исчезла только фонтан крови из плеч.
А он всё бежит и рукой с пистолетом машет.
Как упал говорит он уже не видел.
Хоронить его конечно она не смогли не до этого было по лесам ещё долго шастали..
Вышли говорит из окружения немногие.
Еденицы из всего полка.
А матери даже похоронка не пришла.
Пока он не приехал не рассказал считали его пропавшим без вести.
5 братьев у неё ушло на фронт.
Вернулись 3. Я сколько не ползал по Интернету нашёл данные только об 2. об остальных глухо
Я не скажу что фотографии мой дядя.
Не было у них там фотографов не до этого было.
Мать до сих пор не может смотреть на эту фотографию.
Учись читать внимательнее.
А потом уже пиши.
Что то что хоть как то бы правильнее комментировать.
ГДЕ В МОЕМ КОММЕНТАРИИ НАПИСАНО ЧТО ЭТО ФОТОГРАФИЯ МОЕГО ДЯДИ.
Для особо одаренных, я в конце даже написал об этом, что это не его фотография.
Но тебе даже это не понятно было.
Тут как говориться "нет комментариев".
А историю про конкретно этой фотографии я знаю не хуже тебя.
И пристроиться к славе этой фотографии я даже и не пытаюсь.
И мысли такой не было.
Родился на улице Шелкового
Соседний квартал- Еременко.
Это наша история. Это наши герои.
Спасибо за статью!
А на фотографии кажется ( на сколькомне известно ) командир Ерёменко и по легенде он погибает сражённый вражеской пулей через секунды после этого запечатлённого момента . Сегодня эта фотография более популярна . Боец Ерёменко - украинец . В эпоху того , что на Украине процветает коричневый национализм и отречение от подвига предков в пользу каких то б-ять европейских ценностей эта фотография - монолит . Броня которая даёт надежду .
Да, это очень важно. В войну сраные пропагандоны, вроде киселя и соловья, боялись на 100 км к фронту приблизиться, сочиняли байки у себя в кабинетах.
А потом оказывается, Гастелло не совершал тот таран, это был другой лётчик. "28 Панфиловцев" - миф, "Молодая Гвардия" - сказка.
Из за таких пропагандонов вечно наказывали невиновных, награждали непричастных.
А теперь сидит этот пропагандон - а, да какая разница, так ли важно.
Важно, сука!