4249
2
Прошедшие недавно морские маневры нато, в которых французская подлодка нанесла условное поражение американскому флоту,подтвердили статью Опубликованную: 2014-12-23 Newsland.ru .Признавая мощность американской военной машины понимаешь ,а так ли страшен черт как его малюют
Опубликовано: 2014-12-23
Правда о мгновенном ударе авианосцев США
Каждый раз, когда американское правительство начинает оказывать активное давление на государства, имеющие выходы к морям и океанам, можно услышать множество разговор о так называемом «мгновенном ударе».
Пытаясь разобраться, что же значит этот так называемый «мгновенный удар», можно найти множество разной информации. От применения эсминцев с крылатыми ракетами на борту до применения тактических ядерных зарядов. Однако есть в этом списке и еще кое-что, чем американцы особенно гордятся. Это авианесущий флот ВМС, состоящий более чем из десятка громадных, величиной с город, кораблей.
Четыре причины не бояться
Во-первых, отмечая саму концепцию плавучих аэродромов на службе США, нужно сразу запомнить одну важную деталь: авианосцы после завершения Второй Мировой войны были признаны американским командованием одним из самых эффективных инструментов влияния на ситуацию в отдельно взятом морском или прибрежном районе. Проще говоря, можно «подогнать авианосец к берегам» противника и заставить его принять такое решение, какое необходимо американскому правительству. После линкоров, отправившихся на покой после окончания войны, на авианосцы возлагалась громадная надежда. Вместе с тем, авианосный флот почти всегда применялся американцами против заведомо более слабого противника.
Во-вторых, американская военная машина родила множество интересных с американской точки зрения идей по завоеванию глобального превосходства на участке боевых действий. В составе отдельно взятого авианосца ВМС США типа «Нимиц» может находиться до 55 самолетов F/A 18-C и F/A 18-EF с боевым радиусом действия около тысячи километров. Вооружение авианосца, на первый взгляд, весьма несерьезно, однако тут стоит напомнить о том, что эти плавучие гиганты практически никогда не ходят в плавание в одиночку. Каждый авианосец типа «Нимиц» сопровождает как минимум десяток судов. Один-два эсминца «Арли-Берк» с системами ПВО, три-четыре ракетных крейсера «Тикондерога», 1-2 АПЛ «Лос-Анджелес» с крылатыми ракетами на борту и целый дивизион судов снабжения (танкер, судно с боеприпасами и бомбами) и другие вспомогательные корабли. Расходы на содержание одной авианосной ударной группы могут колебаться в пределах 10-12 миллионов долларов за сутки, если речь идет о военной операции.
В-третьих, сама концепция «500 самолетов в одном месте, в любое время» у профессиональных военных вызывает улыбку. Если вдаваться в историю применения американской авианосной ударной группы (АУГ) в более-менее значимых конфликтах, то можно обнаружить, что подавляя противника с моря, американская авиация не встречала почти никакого сопротивления. Кампания в Персидском заливе обнажила, пожалуй, главную проблему АУГ: низкая эффективность в условиях организованной системы ПВО.
Подавляли расчеты ПВО не только самолеты палубной авиации. По состоянию на начало августа 1990 г. в районе Персидского залива было сосредоточено 15 военных кораблей США, в том числе и авиационная ударная группа во главе с авианосцем «Теодор Рузвельт», который нес на себе почти сотню боевых самолетов. Однако мало кому известен тот факт, что первый вылет на задание с этого корабля чуть было не закончился трагедией. 10 самолетов было сбито, а вернувшиеся доложили о невозможности продолжения операции и на повторное задание идти отказались. Это произошло несмотря на то, что США располагали крупнейшим ударным кулаком в регионе. Подавлять системы вражеской ПВО с аэродромов наземного базирования начали 249 истребителей F-16; 120 самолетов F-15C; 90 штурмовиков «Харриер» корпуса морской пехоты; 118 бомбардировщиков F-111F, чье применение потом так красочно описывалось американскими военными начальниками и 72 самолета ближней огневой поддержки A-10. Не многовато ли для в общем-то не очень сильной армии Ирака-
В-четвертых, опираясь на все тот же Ирак в начале девяностых, можно развить одну интересную мысль. Что было бы, разверни Ирак на оккупированной земле Кувейта системы береговой обороны- И что произошло бы с американским флотом, если бы системы береговой обороны были советского производства- Развивая эту тему, необходимо сделать небольшое лирическое отступление. Развитием систем береговой обороны от нападения в современной истории начали заниматься еще во время зачатия Первой Мировой войны. Тогда концепция защиты береговой линии была разве что в головах генералов и их непосредственных командиров. Поставить орудие калибром побольше, окружить его защитой получше - и вот тебе современная и надежная защита на все случае нападения с моря гостей, которых ты не особенно ждешь. Мысль о береговой артиллерии имела место и в СССР. Например, 35-я береговая батарея Севастополя до самого освобождения Крыма успешно боролась с нацистами с помощью калибра в 305-мм. Однако со временем, сама идея крупного калибра сошла на нет, поскольку бомбы теперь можно было доставлять с расстояния больше чем в 500 километров. Понадобилось принципиально новое решение. Развитие ракетной техники само подсказало направление движения в вопросе обеспечения безопасности. Комплексы береговой обороны на базе крылатых ракет - вот что могло пустить на дно корабль любого агрессора. И думается, что заполучи Ирак во время войны в Заливе в свое распоряжение такие комплексы - «Рузвельт» в тот же час пошел бы ко дну. Уровень развития тогдашней корабельной системы ПВО на судах сопровождения, безусловно, был высок, но не настолько, чтобы «порвать» советскую крылатую ракету.
Экскурс в историю и современность
Что можно противопоставить этим грозным орлам из-за океана- Опыт! Завершение Второй Мировой войны и дальнейший технологический скачок по обе стороны океана поставили перед советскими инженерами одну простую задачу: защитить страну от набегов врага в воздухе, на земле и с моря. И если с воздухом и землей все было понятно, то с защитой морских берегов пришлось повозиться. В 50-х годах, понимая угрозу от авианосцев, в СССР были разработаны первые противокорабельные ракеты: авиационная КС-1 и КСЩ для корабельного базирования. Они довольно долго стояли на вооружении и были способны поразить любую морскую цель возле границ СССР. Еще в Союзе была широко известна ракета П-15 «Термит» - первая в мире противокорабельная ракета, хранившаяся в пусковом контейнере. Дальнейшее развитие ракетной техники в СССР воистину удивляет. В настоящий момент для противодействия кораблям (а в первую очередь эсминцам и авианосцам) в арсенале Российской Федерации имеются следующие типы ракет: П-800 «Оникс» (современный вариант PJ-10 Brahmos), П-270 «Москит» (современный вариант Х-41 с возможностью установки ядерной боевой части), П-700 «Гранит», K-310 «Яхонт». Задача у ракет с разным названием одна - не допустить вражеские суда в охраняемый район. И если большинство этих ракет смонтированы на судах военно-морского флота, то «Яхонт» является частью комплекса береговой обороны «Бастион», а для другого комплекса защиты береговой линии «БАЛ» была разработана еще более совершенная ракета Х-35 с дальностью пуска свыше 300 километров. Указанные выше ракеты далеко не единственные проблемы для авианосной группы США. Помимо ракетного оружия наземного и морского базирования в арсенале вооруженных сил России есть и еще кое-что. ВВС России в данный момент располагают целым списком ракет, чьей основной задачей является борьба с авианосцами. А если вспомнить недавний инцидент с эсминцем «Дональд Кук» в Черном море, то можно с легкостью понять, что «потушив» системы ПВО на эсминцах, авианосец окажется совершенно без защиты.
Флот США, безусловно, хорош. В техническом оснащении и применении передовых технологий он всегда будет стоять на одном из первых мест. Однако следуя одной известной поговорке, на каждый хитрый авианосец найдется еще более хитрый нож, который вспорет брюхо всей АУГ, как консервную банку. Еще множество вопросов вызывает сама ниша применения АУГ в современных условиях. Если столкнуться в открытом противостоянии с крылатыми ракетами АУГ не готова, то где ее тогда использовать- Единственным вариантом для ее применения может быть организация системы ПВО в открытом океане, но для этого хватит и нескольких более мелких судов. Вывод напрашивается очень простой. АУГ - ни что иное, как демонстрация силы, которой в общем-то нет. Насаждать демократию в странах третьего мира и получать крылатые ракеты ниже ватерлинии - вещи совсем разные. И если к избиению толпой заведомо менее сильного противника личный состав АУГ готов, то крылатая ракета будет для членов экипажа авианосца сюрпризом, после которого от желания нести демократию через океаны не останется и следа.
Правда о мгновенном ударе авианосцев США
Каждый раз, когда американское правительство начинает оказывать активное давление на государства, имеющие выходы к морям и океанам, можно услышать множество разговор о так называемом «мгновенном ударе».
Пытаясь разобраться, что же значит этот так называемый «мгновенный удар», можно найти множество разной информации. От применения эсминцев с крылатыми ракетами на борту до применения тактических ядерных зарядов. Однако есть в этом списке и еще кое-что, чем американцы особенно гордятся. Это авианесущий флот ВМС, состоящий более чем из десятка громадных, величиной с город, кораблей.
Четыре причины не бояться
Во-первых, отмечая саму концепцию плавучих аэродромов на службе США, нужно сразу запомнить одну важную деталь: авианосцы после завершения Второй Мировой войны были признаны американским командованием одним из самых эффективных инструментов влияния на ситуацию в отдельно взятом морском или прибрежном районе. Проще говоря, можно «подогнать авианосец к берегам» противника и заставить его принять такое решение, какое необходимо американскому правительству. После линкоров, отправившихся на покой после окончания войны, на авианосцы возлагалась громадная надежда. Вместе с тем, авианосный флот почти всегда применялся американцами против заведомо более слабого противника.
Во-вторых, американская военная машина родила множество интересных с американской точки зрения идей по завоеванию глобального превосходства на участке боевых действий. В составе отдельно взятого авианосца ВМС США типа «Нимиц» может находиться до 55 самолетов F/A 18-C и F/A 18-EF с боевым радиусом действия около тысячи километров. Вооружение авианосца, на первый взгляд, весьма несерьезно, однако тут стоит напомнить о том, что эти плавучие гиганты практически никогда не ходят в плавание в одиночку. Каждый авианосец типа «Нимиц» сопровождает как минимум десяток судов. Один-два эсминца «Арли-Берк» с системами ПВО, три-четыре ракетных крейсера «Тикондерога», 1-2 АПЛ «Лос-Анджелес» с крылатыми ракетами на борту и целый дивизион судов снабжения (танкер, судно с боеприпасами и бомбами) и другие вспомогательные корабли. Расходы на содержание одной авианосной ударной группы могут колебаться в пределах 10-12 миллионов долларов за сутки, если речь идет о военной операции.
В-третьих, сама концепция «500 самолетов в одном месте, в любое время» у профессиональных военных вызывает улыбку. Если вдаваться в историю применения американской авианосной ударной группы (АУГ) в более-менее значимых конфликтах, то можно обнаружить, что подавляя противника с моря, американская авиация не встречала почти никакого сопротивления. Кампания в Персидском заливе обнажила, пожалуй, главную проблему АУГ: низкая эффективность в условиях организованной системы ПВО.
Подавляли расчеты ПВО не только самолеты палубной авиации. По состоянию на начало августа 1990 г. в районе Персидского залива было сосредоточено 15 военных кораблей США, в том числе и авиационная ударная группа во главе с авианосцем «Теодор Рузвельт», который нес на себе почти сотню боевых самолетов. Однако мало кому известен тот факт, что первый вылет на задание с этого корабля чуть было не закончился трагедией. 10 самолетов было сбито, а вернувшиеся доложили о невозможности продолжения операции и на повторное задание идти отказались. Это произошло несмотря на то, что США располагали крупнейшим ударным кулаком в регионе. Подавлять системы вражеской ПВО с аэродромов наземного базирования начали 249 истребителей F-16; 120 самолетов F-15C; 90 штурмовиков «Харриер» корпуса морской пехоты; 118 бомбардировщиков F-111F, чье применение потом так красочно описывалось американскими военными начальниками и 72 самолета ближней огневой поддержки A-10. Не многовато ли для в общем-то не очень сильной армии Ирака-
В-четвертых, опираясь на все тот же Ирак в начале девяностых, можно развить одну интересную мысль. Что было бы, разверни Ирак на оккупированной земле Кувейта системы береговой обороны- И что произошло бы с американским флотом, если бы системы береговой обороны были советского производства- Развивая эту тему, необходимо сделать небольшое лирическое отступление. Развитием систем береговой обороны от нападения в современной истории начали заниматься еще во время зачатия Первой Мировой войны. Тогда концепция защиты береговой линии была разве что в головах генералов и их непосредственных командиров. Поставить орудие калибром побольше, окружить его защитой получше - и вот тебе современная и надежная защита на все случае нападения с моря гостей, которых ты не особенно ждешь. Мысль о береговой артиллерии имела место и в СССР. Например, 35-я береговая батарея Севастополя до самого освобождения Крыма успешно боролась с нацистами с помощью калибра в 305-мм. Однако со временем, сама идея крупного калибра сошла на нет, поскольку бомбы теперь можно было доставлять с расстояния больше чем в 500 километров. Понадобилось принципиально новое решение. Развитие ракетной техники само подсказало направление движения в вопросе обеспечения безопасности. Комплексы береговой обороны на базе крылатых ракет - вот что могло пустить на дно корабль любого агрессора. И думается, что заполучи Ирак во время войны в Заливе в свое распоряжение такие комплексы - «Рузвельт» в тот же час пошел бы ко дну. Уровень развития тогдашней корабельной системы ПВО на судах сопровождения, безусловно, был высок, но не настолько, чтобы «порвать» советскую крылатую ракету.
Экскурс в историю и современность
Что можно противопоставить этим грозным орлам из-за океана- Опыт! Завершение Второй Мировой войны и дальнейший технологический скачок по обе стороны океана поставили перед советскими инженерами одну простую задачу: защитить страну от набегов врага в воздухе, на земле и с моря. И если с воздухом и землей все было понятно, то с защитой морских берегов пришлось повозиться. В 50-х годах, понимая угрозу от авианосцев, в СССР были разработаны первые противокорабельные ракеты: авиационная КС-1 и КСЩ для корабельного базирования. Они довольно долго стояли на вооружении и были способны поразить любую морскую цель возле границ СССР. Еще в Союзе была широко известна ракета П-15 «Термит» - первая в мире противокорабельная ракета, хранившаяся в пусковом контейнере. Дальнейшее развитие ракетной техники в СССР воистину удивляет. В настоящий момент для противодействия кораблям (а в первую очередь эсминцам и авианосцам) в арсенале Российской Федерации имеются следующие типы ракет: П-800 «Оникс» (современный вариант PJ-10 Brahmos), П-270 «Москит» (современный вариант Х-41 с возможностью установки ядерной боевой части), П-700 «Гранит», K-310 «Яхонт». Задача у ракет с разным названием одна - не допустить вражеские суда в охраняемый район. И если большинство этих ракет смонтированы на судах военно-морского флота, то «Яхонт» является частью комплекса береговой обороны «Бастион», а для другого комплекса защиты береговой линии «БАЛ» была разработана еще более совершенная ракета Х-35 с дальностью пуска свыше 300 километров. Указанные выше ракеты далеко не единственные проблемы для авианосной группы США. Помимо ракетного оружия наземного и морского базирования в арсенале вооруженных сил России есть и еще кое-что. ВВС России в данный момент располагают целым списком ракет, чьей основной задачей является борьба с авианосцами. А если вспомнить недавний инцидент с эсминцем «Дональд Кук» в Черном море, то можно с легкостью понять, что «потушив» системы ПВО на эсминцах, авианосец окажется совершенно без защиты.
Флот США, безусловно, хорош. В техническом оснащении и применении передовых технологий он всегда будет стоять на одном из первых мест. Однако следуя одной известной поговорке, на каждый хитрый авианосец найдется еще более хитрый нож, который вспорет брюхо всей АУГ, как консервную банку. Еще множество вопросов вызывает сама ниша применения АУГ в современных условиях. Если столкнуться в открытом противостоянии с крылатыми ракетами АУГ не готова, то где ее тогда использовать- Единственным вариантом для ее применения может быть организация системы ПВО в открытом океане, но для этого хватит и нескольких более мелких судов. Вывод напрашивается очень простой. АУГ - ни что иное, как демонстрация силы, которой в общем-то нет. Насаждать демократию в странах третьего мира и получать крылатые ракеты ниже ватерлинии - вещи совсем разные. И если к избиению толпой заведомо менее сильного противника личный состав АУГ готов, то крылатая ракета будет для членов экипажа авианосца сюрпризом, после которого от желания нести демократию через океаны не останется и следа.
Источник:
Ссылки по теме:
- Внедрение демократии. Фирменный стиль США.
- В ЦРУ самоубились 5 сотрудников украинского отдела
- Назло Путину
- Крупнейшее поражение США
- Хроники харьковского д..обровольца
Новости партнёров
реклама
.jpg)
Скажите о ПРО ? ну а кто сказал что завтра не создадут ракету которая не уязвима для нынешних ПРО ?
Хотя говорят они и так есть и что на ПРО нам уже срать ничего они не собьют и никуда не долетят.
Чтобы успешно противостоять авианосной группе США, наш флот обязан противопоставить ей адекватное оперативное соединение.
Его численность должна быть сопоставима с авианосной группой: один – три ракетных крейсера проектов 1164 и 1144 в охранении пяти – восьми надводных кораблей класса эсминец, большой противолодочный корабль, фрегат, три – шесть ракетных подводных лодок проека 949А, четыре-пять многоцелевых подводных лодок при поддержке дивизии двух-трехполкового состава морской ракетоносной или дальней авиации, минимум эскадрильи разведывательных самолетов океанской зоны. На Северном флоте в состав ударной группировки может быть включен авианосец проекта 1143.5. С его введением боевой состав ударной группировки надводных кораблей может быть сокращен на 20–30 процентов.
Такая группировка в состоянии сформировать ракетный залп, равноценный американскому: 40–50 ракет и более. В бою с американским авианосным соединением наша группировка способна его разгромить и уничтожить авианосец. Однако при этом сама понесет весьма ощутимые потери и будет нуждаться в восстановлении боеспособности.
Каждый из наших океанских флотов сможет создать лишь одно такое соединение (если восстановят боеспособность кораблей). Американцы в состоянии выставить против каждого из них не менее четырех авианосных групп.
Кораблестроительная программа СССР позволяла поддерживать паритет военно-морских вооружений с США на приемлемом уровне. Упоминаемые выше крейсеры вводились в состав нашего флота практически синхронно с американскими «Тикондерогами».
Для того, чтобы поразить авианосец из состава авианосной ударной группы, наша корабельная группа во главе с ракетным крейсером или ракетная подводная лодка должны обеспечить своевременное обнаружение авианосной группы и классифицировать ее, сблизиться на дистанцию применения ракетного оружия, сохранив боеспособность, получить целеуказание с определением места авианосца в ордере и пустить ракеты, которые, преодолев противодействие средств ПВО и РЭБ, должны поразить авианосец.
Рассмотрим возможности реализации этого комплекса событий.
Собственные возможности корабельной группы в составе ракетного крейсера и одного – трех кораблей охранения и обеспечения по ведению разведки ограничиваются фактически пределами радиогоризонта, то есть несколькими десятками километров.
Имеющиеся на борту кораблей вертолеты для использования в интересах поиска корабельных соединений противника в больших по площади районах малопригодны в силу недостаточного числа этих машин на борту кораблей соединения (максимум два вертолета на наиболее крупном корабле) и небольшого радиуса действия. Они могут эффективно использоваться только в интересах выдачи целеуказания и то на неполную дальность применения ракетного оружия.
Возможности ракетных подводных лодок 949А проекта по ведению разведки существенно шире. С помощью своей гидроакустики они могут обнаруживать шумы авианосных групп на удалении более ста морских миль. То есть при нахождении подводной лодки в дальней зоне противолодочной обороны авианосной группы, где существует определенная (хотя и небольшая) вероятность ее уничтожения.
Однако классифицировать и тем более определить боевой порядок соединения противника с выявлением главного ордера с такого расстояния невозможно. Необходимо будет сблизиться с противником до нескольких десятков морских миль. То есть войти в среднюю зону противолодочной обороны соединения противника, где вероятность ее уничтожения уже весьма существенна.
Когда создавались эти крейсеры, то есть при советском Военно-морском флоте, их деятельность предполагалось осуществлять при поддержке системы военно-морской разведки на океанском (морском) ТВД. Она опиралась на развитую систему радио- и радиотехнической разведки, основу которой составляли наземные центры, расположенные на территории не только СССР, но и других государств. Имелась у нее и эффективная система морской космической разведки, позволяющая не только обнаруживать и следить за корабельными соединениями противника, но и выдавать целеуказание ракетному оружию практически по всей акватории Мирового океана.
В распоряжении каждого из океанских флотов были один-два полка разведывательной авиации, основу которых составляли самолеты, позволяющие вести разведку в дальней морской и океанской зонах – Ту-95РЦ и Ту-16Р.
Наконец, многочисленный и боеготовый атомный подводный флот позволял на постоянной основе держать в море от 10 до 30 и более атомных подводных лодок, которые также решали задачи разведки корабельных соединений противника.
Такая система разведки давала возможность выявлять и отслеживать американские авианосные соединения с момента их выхода из базы.
Сегодня из всей этой мощи остались фактически лишь ограниченное число атомных подводных лодок и существенно сокращенная система радио- и радиотехнической разведки, потерявшая к тому же все свои зарубежные центры (в частности Лурдес на Кубе и Камрань во Вьетнаме). От разведывательной авиации океанской зоны остались единичные самолеты. Эти силы не позволяют вести эффективную разведку важных районов морей и океанов, тем более обеспечить в требуемом объеме разведывательными данными наше соединение для эффективного удара по авианосцу.
Иная картина складывается у авианосного соединения, которое только своими силами способно контролировать воздушное и надводное пространство на глубину до 800 километров и более.
Имея такое превосходство, авианосное соединение будет способно не допустить наши ракетные крейсеры на дистанцию ракетного залпа, безнаказанно (даже не будучи обнаруженным) нанося по нему удары палубной авиацией и ракетами большой дальности.
В этом отношении положение ракетной подводной лодки существенно лучше. Она способна обнаружить и скрытно сблизиться с авианосным соединением противника. Однако вероятность ее обнаружения и уничтожения при этом весьма высока.
Но и в случае обеспечения надлежащей разведывательной информацией нашему небольшому корабельному соединению будет необходимо сблизиться с авианосным соединением на дистанцию стрельбы ракетным оружием.
Имея превосходство в дальности применения палубной авиации, противник нанесет по нашему соединению авиаудары составом до 40 машин, из которых около 25 оснащены двумя ракетами «Гарпун». Ударные самолеты и ракеты будут прикрываться самолетами РЭБ.
Залп в 40–50 крылатых ракет наше корабельное соединение отразить не сможет.
В этих условиях самые мощные ЗРК нашего корабельного соединения «Форт» смогут уничтожить лишь по несколько ракет каждый. Средства самообороны каждого из кораблей еще в самом лучшем случае уничтожат по одной-две ракеты, часть уведут на помехи. В итоге более двух десятков ракет поразят свои цели. Можно уверенно утверждать, что в итоге наши корабли, включая ракетный крейсер, будут с высокой вероятностью потоплены.
Если этого окажется недостаточно, удар может быть повторен.
То есть наше корабельное соединение даже не сможет подойти на расстояние ракетной стрельбы.
Условия преодоления противодействия противника для ракетной подводной лодки проекта 949А существенно лучше. Однако и в этом случае вероятность ее гибели до выхода на позицию применения оружия существенна.
Если же допустить, что наш ракетный крейсер или ракетная подводная лодка достигли позиции залпа и произвели его, то шансы поразить авианосец все равно невелики.
Залп из 16, 20 или 24 ракет против корабельного соединения, насыщенного многоканальными системами ПВО, прикрытого истребителями боевого воздушного патруля, располагающего мощными средствами РЭБ, вряд ли достигнет цели.
Две-три ракеты могут быть уничтожены истребителями. Каждый из ракетных крейсеров и эсминцев УРО способен поразить несколько ракет. Если учесть, что число кораблей, которые в состоянии принять участие в отражении ракетного удара, может составить три-четыре и даже больше, становится ясно, что непораженными останутся буквально единицы ракет. Их уничтожат зенитные средства самообороны или уведут от цели радиоэлектронные помехи.
Шансов достигнуть попадания хотя бы одной ракетой весьма невелики.
Таким образом, можно констатировать, что даже при условии успешного пуска своих ракет по американскому авианосному соединению шансы российского ракетного крейсера его поразить ничтожны. А с учетом других факторов они практически сводятся к нулю.
Как автор и написал, радиус действия боевого самолета палубной авиации США около 1000 км., а радиус действия противокорабельной ракеты около 300 км. Отсюда вывод - палубная авиация американцев будет в состоянии выполнять боевые задачи на нашем побережье, а сам авианосец будет вне зоны поражения противокорабельных ракет. На самом деле все, конечно, не совсем так. Реальный боевой радиус палубного истребителя не 1000 км., а 700-800 с полной боевой нагрузкой + необходимый запас топлива на действия над побережьем (нужно не только долететь, а еще и цель найти и уклониться от ПВО и авиации противника, а возможно и принять бой + иметь небольшой запас топлива на всякий случай). И противокорабельные ракеты тоже не на 300 км. летают, а на 800 - 1000 км. Ко всему этому можно добавить, что береговая линия это огромное пространство, по которому противокорабельные и противовоздушные комплексы могут перемещаться и к тому же уничтожение одного комплекса не выводит из строя всю систему обороны. В это же время корабль это куча боевых комплексов, расположенных на крохотном куске металла и уничтожение одного корабля это потеря всех систем на его борту. Вывод такой - любая морская операция против неземной группы равного противника потребует намного бОльших усилий и потребует намного бОльших жертв, чем затратит обороняющаяся сторона на берегу.
Во всех остальных случаях - офигенная мишень для ракет :)
Упаси Боги проверять на практике...